Помада. Красная. У меня их уже шесть, и все хороши – стойкие, как ноябрьское отчаяние, с трендовыми именами на футлярах. Думаю, я передам их по наследству, если буду пользоваться так же часто, как сейчас. И если у меня будет дочь.
В пятницу я снова вспомнила о шести оттенках красного. Медленно, старательно обвела губы карандашом, все еще не понимая, почему к моим 33-м я так и не научилась создавать идеально ровную линию от края до края. Со стрелками то же самое – пять лет в политехе, начертательная геометрия и сопромат со всеми разновидностями этих символов не помогли: руки подрагивают, создавая красивую абстракцию, явно сопротивляясь любым попыткам симметрии. В такие моменты я думаю, что всему виной имя – если бы меня назвали не этим унисекс-именем, а какой-нибудь Цветаной, все было бы сильно проще.
Через пару часов, доедая яблоко, обнаружила красные пятна на пальцах. Да, задумавшись, я растерла все изящество по поверхности лица красивым тонким слоем. К чести сотрудников опен-спейса, никто даже не удивился. Видимо, мои регулярные истории с забыванием о том, что я девочка, стали обыденностью.
В шесть лет я впервые накрасила ногти и тщательно прятала их, чтобы не получить нагоняй от бабушки. В пять – играла в казаки-разбойники и воровала тюльпаны в страшном месте “за забором”, убегая не хуже мальчиков от лысого сторожа в кепке на манер Ильича. Я измазывала шорты мазутом с гаражей и на следующий день надевала красивое платье в мелкий цветной горох, чтобы играть с девочками в поддельные барби.
Мне было искренне наплевать на половые различия. Даже когда в семь лет на меня напал маньяк в школьном туалете, мне не пришло в голову, что быть девочкой – это проблема. Трудности появились, когда остальные девочки не выходили из своей гендерной роли с младых ногтей, а я просто одевалась как хотела и с одинаковым удовольствием строила из себя королеву или мальвину на утреннике, или разбойницу и мастера по висению на самой высокой ветке. Социализация – важный момент, который нельзя не принимать внимание даже когда ты взрослый. Тебя не принимают если ты отличаешься.
Мне 33, и мало что по факту изменилось. Под аккомпанемент маминых “ты же леди”, хотя ни одной леди в семье не встретилось, и “ты же девочка” от сознательных членов общества я пыталась втиснуть себя в рамки приличий. Носила только платья больше года. Посещала бесплатные вебинары и даже платные курсы о том, как быть женщиной-приманкой, и читала всяких Ларис Ренар. Да, и даже практиковала некоторые упражнения – каюсь, черные фрагменты моей жизни.
С каждым новым опытом я убеждалась, что леди из меня так себе. Да, платье и каблуки в нашем насквозь сексистском мире (любой клип в ротации какого угодно канала, сериал про любые должности сколь угодно высокого уровня тому пример) – действующее оружие и работающий инструмент. Девушка при всем этом параде, с длинными вьющимися волосами, макияжем и ярко очерченными губами будет иметь больше шансов совершенно во всем, чего можно достичь без особых усилий. То, что я буду долбить головой и упорством в своих джинсах и кедах, можно получить просто другим стилем одежды и манерами сладкой кошечки.
Это не фантазии и нет, особо ничего не меняется с прибавлением феминизма – в противовес ему женщины все так же ратуют за домострой, худеют в талии и растят попу, увеличивают грудь и уменьшают половые губы. Потому что никому не нравится быть на обочине, никто не хочет сознательно идти на более сложный путь и быть идиоткой, которая борется с ветряными мельницами. Я работаю в почти мужском коллективе и точно знаю, что девушка с более приятной внешностью, улыбкой и деликатностью получит и больше внимания, и больше шансов на повышение зарплаты. Впрочем, вырасти в должности она сможет чаще всего только по протекции, потому что в больших креслах сидят только самые сильные парни, а ты – “сорри, давай в другой раз?”
Мне нравится быть собой, наряжаться в облегающее и кружевное, если есть такое настроение и хочется внимания. Нравится не вылезать месяц из старых удобных джинсов и покупать шестые по счету кроссовки просто потому, что это чертовски удобно: во всем этом я не думаю о том, достаточно ли привлекательна моя задница, хорош ли макияж и не нарушает ли нормы установленных рамок глубина декольте. Я вообще не думаю об одежде, когда она удобна, я решаю рабочие вопросы и сосредоточена на чем-то куда более для меня важном. Думать о неудобных каблуках и подскакивающей в движении юбке я ненавижу. А еще ненавижу, когда на меня пялятся и цокают языком вслед.
Может быть, пройдет еще немного времени, и в учебниках этот период будут звать абсурдным. Мир не будет оценивать человека по размеру груди и длине волос. А пока я храню в шкафу платья, с которых еще не снят ценник.
