Один… Два… На счет «три» я должна вытолкнуть себя из горячей ванны. Два с половиной… А какого черта «три»? Почему не 10, 20 или все 100?
— Маамааааа! Я хочу какать!
— Соня, закрой дверь. Мне холодно. Снимай колготки и садись на горшок.
Эх, момент потерян, придется-таки вылазить. Помню, как на заре материнства 10 минут в ванной засчитывались за час. А если не пришлось мокрой бежать к орущему ребенку – вообще джекпот.
Встретиться с подругами, пройтись по магазинам, посмотреть сериальчик — вот они таблетки счастья. Выдаются без рецепта в каждой второй статье о родительском выгорании. И поначалу хорошо работают. Но время идет, и ты уже глотаешь их горстями, а помогает все меньше. И вроде придраться не к чему. Бабушки на подхвате, налаженный быт, внимательный муж. «Зажралась», — резюмирует внутренний циник. «Да-да! Чего тебе еще надо?» — тут же подкатывает чувство вины. «Сиди и не дергайся. Что ты вообще можешь?» — шепчет на ухо страх.
Три года назад ты еще была вполне амбициозной «единицей», а теперь стала ноликом, отмывающим от какашек детскую попу. Чувство, что ты деградируешь, глупеешь и с каждым днем теряешь творческие силы, заполняет по горлышко.
[adrotate banner=”12″]
Как-то, в очередной раз пытаясь диагностировать у себя послеродовую депрессию, я наткнулась на статью. Речь шла о связи между рождением ребенка у женщины и ее самооценкой. Если коротко: самооценка снижается во время беременности и повышается в первые полгода жизни ребенка. А затем последовательно падает до его трех лет. И так с каждым следующим отпрыском. Исследование проводилось в Тилбургском университете в Голландии, в нем приняли участие 84 тысячи наблюдаемых женщин.
Не надо быть ученым, чтобы обратить внимание на «счастливые» лица мам, снующих от каруселей к качелям. И догадаться: реальное материнство не имеет ничего общего с картинками в инстаграме. Увы, это не игра «Найди 10 отличий». Чем активней ты была до декрета, тем в большей жопе окажешься после родов. Самооценка просит есть, и ее нужно кормить результатами. Но медалька за вкусный борщ блекнет по сравнению с достижениями в большом мире. Просто однажды ты находишь себя среди разбросанных игрушек смотрящей в одну точку. Зачем все это? Зачем собирать то, что будет разбросано? Зачем искать новый рецепт супа, если все равно он будет вылит на пол? Зачем стирать, гладить и складывать одежду красивыми стопками, если во мгновение ока она будет испачкана, скомкана или разорвана?
Ты пробуешь лечиться советами. «Побалуйте себя вкусной едой!» — ок, начинаешь жрать. «Найдите время на себя!» — отлично, уже чешешь уверенной походкой в салон. «Позвольте себе бокальчик вина!» — да не вопрос. Но происходит следующее: ты выходишь из загазованной комнаты, потом возвращаешься и только сильнее чувствуешь газ. Съедаешь одну шоколадку, потом вторую и уже плачешь на полу, пытаясь лежа застегнуть любимые джинсы. Выпиваешь один бокал, а за ним всю бутылку. И все больше чувствуешь свое материнство как болезнь. При этом чем тяжелее состояние, тем настойчивее дите пытается вернуть тебя к жизни. Плацебо из серии «я все равно лучшая мать для своего ребенка» работает с натяжкой. У других же лекарств оказывается слишком много побочных эффектов. В такие моменты каждая из нас спрашивает: «Когда станет легче?»
[adrotate banner=”8″]
Захлебываясь этим вопросом и чувствуя, что тону, я решила выдохнуть: «Да, сейчас мне тяжело». И заново вдохнуть: «Что если перестать барахтаться и терзаться, а просто попробовать плыть?» Я снизила планку ожиданий от себя, от ребенка и от своей повседневности. Я перестала пытаться всеми правдами и неправдами впихнуть дочь в сад. Отпустила мысль «найти нормальную работу» и стала искать новый смысл. Я расслабилась. И начала писать: письма дочери, заметки с мыслями и короткие рассказы о буднях обычной мамы. Стала снимать видеорецепты, вести блог и общаться с людьми. Я позволила себе «страдать ерундой» без зазрения совести. Это сработало. Просвет стал шире, удовольствий больше. И тогда меня посетила важная мысль. Постучалась, зашла в сознание и объявила, что будет здесь жить. С тех пор я знаю, что каждые роды – это «маленькая смерть». После которой порой воскресаешь долго и тяжело, но, сумев возродиться, становишься собой.
