«Знаменитости нашли силы сказать об этом открыто – им было легче поднять тему, чем простым женщинам. Но реальность одинакова для всех – разница лишь в рисках, которые стоят перед каждой из нас», -журнал TIME назвал Человеком года 2017 не очередного политика, а группу женщин, которые сняли табу молчания с темы сексуальных домогательств. Волна солидарности по всему миру породила импульс революции. Пока это только начало, но мы уже задаем правильные вопросы и меняем нормы. Публикуем перевод итогового редакторского материала TIME о женщинах, которые еще раз изменили мир.

I

Кинозвезды совсем не такие, как мы. Они стройные, обаятельные, одержимые собой. Носят платья, которые мы не можем себе позволить, и живут в домах, о которых остается только мечтать. Но оказывается, что в личной жизни и в том, что касается пережитого насилия, знаменитости похожи на нас больше, чем мы думаем.

В 1997 году на заре карьеры актрису Эшли Джадд пригласили в голливудский отель на встречу с Харви Вайнштейном, главой студии Miramax, которая тогда чеканила звезд кино. Шокированная и оскорбленная попыткой Вайнштейна принудить ее к сексу, Джадд сбежала из гостиничного номера. Но вместо того чтобы молчать об инциденте, который мог бросить тень позора на женщину, она подняла голос.

«Я начала говорить о Харви в ту же минуту, когда это случилось, – рассказала Джадд в интервью TIME. – Буквально вышла из номера в отеле Peninsula в 1997 году, спустилась в вестибюль, где ждал отец (он приехал из Кентукки в Лос-Анджелес навестить меня на съемках). По моему лицу отец сразу понял, что случилось плохое, и я рассказала ему все, потом я рассказала всем».

Друг-сценарист сказал Джадд, что поведение Вайнштейна – не секрет для Голливуда. За спиной продюсера слухи ходят уже давно, а актрисы полушепотом передают предостережения. Это позволяло в некоторой степени предупреждать других, но остановить домогательства не могло. «Кому мы должны были жаловаться? Фантастическому главному прокурору по киношным делам? Нам некуда было идти после пережитого опыта домогательств», – вспоминает Джадд.

В октябре Эшли Джадд стала первой звездой, которая открыто рассказала об инциденте с Вайнштейном во время интервью в рамках расследования газеты New York Times – и мир наконец услышал. (Харви Вайнштейн заявил, что «никогда не делал ничего плохого Джадд» и отрицал секс по несогласию с другими обвинившими его актрисами).

Если знаменитости не знают, куда идти, что остается нам? На кого надеяться уборщице, которую домогается офисный сотрудник, но та молчит из-за страха лишиться работы, ведь нужно кормить детей. Или помощнице начальника, для которого слово «нет» – не ответ? А гостиничной обслуге, которая никогда не знает, что ждет ее в номере при уборке и смене белья: а вдруг гость загонит ее в угол и не даст сбежать?

Как и «проблема, у которой нет названия» – разочарование и усталость среди послевоенных жен и домохозяек, – термин, введенный Бетти Фридан более 50 лет назад (Современное движение западных женщин заявило о себе в 1963 году с выходом книги Бетти Фридан «Тайна женственности». В ней говорилось, что понятие «женственность» придумали мужчины, чтобы оправдать роль матери и домохозяйки, которая отводится женщине в современном мире. Фридан идентифицировала во многих отношениях «проблему, у которой нет названия» – прим . DIVOCHE.MEDIA.), сегодняшний момент несет в себе реальный и мощный импульс к новому женскому восстанию. У этого движения пока нет лидера или единого объединяющего принципа. Хештег #MeToo – «Я тоже» (быстро адаптированный по всему миру в #BalanceTonPorc, #YoTambien, #Ana_kaman и многие другие) на сегодняшний день демонстрирует солидарность миллионов людей, рассказавших свою историю. Но это всего лишь часть картины.

Кажется, что все произошло за одну ночь. На самом деле котел возмущения кипел годами, десятилетиями, столетиями. Женщин домогались и унижали боссы и коллеги, нарушившие все границы, о существовании которых многие даже не знали. Женщины боялись мести, боялись быть опозоренными, лишиться работы, которую они не могут позволить себе потерять. Их негласным правилом было принять и идти дальше. Мужчины использовали свою силу, чтобы взять то, что им хочется.

Нарушители молчания начали революцию, набирающую силу с каждым днем. Лишь за два последних месяца коллективный гнев принес незамедлительные и шокирующие результаты: почти ежедневно кого-то увольняли с топ-должностей, магнаты были свергнуты, иконы опозорены. В некоторых случаях начались уголовные расследования.

Воодушевленные Эшли Джадд, Роуз Макгоуэн и многими другими знаменитостями, женщины во всем мире начали говорить о неуместном, оскорбительном, а в некоторых случаях и незаконном поведении, с которым им приходится сталкиваться. Когда групповые заявления о домогательствах бьют по репутации очередного «красавчика» (как, например, бывшего ведущего программы Today Мэтта Лауэра), женщины, уверенные, что у них нет возможности обратиться за помощью, вдруг видят новую, широко открытую дверь. Кинозвезда говорит #MeToo и у поварихи, долгое время тихо терпевшей домогательства, появляется надежда, что ее словам поверят.

Женщины и мужчины, нарушившие молчание, представляют все расы, все социальные классы, все профессии и практически все точки земного шара. Они могут работать на полях Калифорнии или за стойкой регистрации в отеле Regal Plaza в Нью-Йорке или в Европейском парламенте. Они являются частью движения, у которого нет формального названия. Но теперь у него есть голос.

II

В комнате без окон в двухэтажной пустой звукозаписывающей студии в Сан-Франциско группа женщин из разных миров впервые встретилась лицом к лицу. Джадд, кинозвезда на высоких каблуках, наклонилась, чтобы пожать руку Изабел Паскуаль, женщине из Мексики, которая занимается сбором клубники – она попросила использовать псевдоним, чтобы защитить от скандала своих родных. Рядом с ней Сьюзен Фаулер на восьмом месяце беременности, бывший инженер Uber, тихо разговаривает с Адамой Иву, корпоративным лоббистом из Сакраменто. Замыкает круг молодая работница больницы, прилетевшая из Техаса. Она также является жертвой сексуальных домогательств и находится здесь анонимно – в знак солидарности, чтобы представлять всех тех, кто не может открыто высказаться.

Вы не найдете более непохожих женщин. Их возраст, их семьи, религия и этническая принадлежность абсолютно разные. Их доходы отличаются на глобальном уровне: Иву платит за аренду каждый месяц больше, чем Паскуаль зарабатывает за два месяца.

Но этим ноябрьским утром то, что их разделяет, менее важно, чем то, что их объединяет: общий опыт. В течение шести недель TIME брало интервью у десятков людей, представляющих практически все сферы и отрасли. Все они проявили чрезвычайное личное мужество, чтобы заявить о сексуальных домогательствах на работе. Их истории часто очень похожи.

Почти в каждом случае жертвы описывали не только пошлость ситуации: годы непристойных комментариев, принудительные поцелуи, нежелательные и грубые прикосновения, но и эмоциональные, и психологические последствия этих домогательств. Почти все говорят о борьбе с чувством стыда. Может, я сама напросилась? Может, я могла остановить его? Может, я делаю из мухи слона?

«Что произошло? Почему я не отреагировала?» – эти мысли не давали покоя», – рассказывает сотрудница больницы из Техаса. Она пожелала остаться неназванной, потому что опасается, что лишится работы и средств к существованию, если история выйдет наружу в маленьком сообществе, где живет ее семья. «Я продолжала задавать себе одни и те же вопросы: Что я сделала не так, что сказала, неужели я выглядела так, чтобы он принял это за знак?»

Отравляющие, бесполезные мысли, добавляет она, но как их избежать? Она помнит, в какой блузке была в тот день. Она все еще ощущает руки насильника на своем теле.

Почти все люди, опрошенные TIME, боятся того, что произойдет с ними лично, с их семьями или работой, если они заговорят.

Для некоторых страх связан с угрозой физической расправы. Паскуаль почувствовала себя в ловушке, когда преследователь начал караулить ее возле дома. Но она была бессильна остановить его. «Если проболтаешься, – предупредил мужчина, – я приду за твоими детьми».

Те, кто чаще всего уязвим в обществе – иммигранты, люди с другим цветом кожи, с ограниченными возможностями, рабочие с низким доходом, представители ЛГБТ – описывают многие виды угроз. Если они заговорят, то их уволят? Окружение ополчится против них? Или их попросту убьют? Согласно опросу, проведенному американским Национальным центром по обеспечению трансгендерного равенства в 2015 году, 47% транссексуалов сообщили, что подвергались сексуальному насилию в определенный момент своей жизни как на рабочем месте, так и вне его.

Хуана Мелара, десятки лет проработавшая в отеле, говорит, что ни она, ни ее коллеги не жаловались на гостей, которые оголялись или мастурбировали перед ними, из-за страха потерять работу, необходимую для выживания их семей. Мелара вспоминает, как однажды «почувствовала, что на нее кто-то смотрит», когда она убирала номер. Обернувшись, она увидела мужчину в дверном проеме, заблокированном тележкой с чистящими средствами. Его эрегированный член был обнажен и направлен в ее сторону. Женщина закричала во все легкие, чем спугнула мужчину, и быстро заперла за собой дверь. «В тот раз со мной ничего плохого не случилось, слава богу», – вспоминает Мелара.

Пока гости приходят и уходят, обслуживающий персонал и сотрудники остаются работать бок о бок со своими преследователями. Кристалл Вашингтон пребывала в восторге от того, что ее наняли координатором по обслуживанию гостей в роскошном отеле Plaza в Нью-Йорке, чье очарование влечет как людей, которые мечтают там работать, так и тех, кто может позволить себе там номер. «Вы заходите внутрь, и дух захватывает», – говорит Вашингтон. Но затем коллега начал отпускать непристойные замечания в ее адрес, как, например, «спорю, ты занималась сексом прошлой ночью, я это чую», и пытался неприлично дотронуться. Один из эпизодов даже попал на камеру, но руководство не отреагировало должным образом.

Вашингтон присоединилась к шести другим женщинам, подавшим иск против отеля по обвинению в сексуальных домогательствах. Она не может позволить себе уволиться и ежедневно встает утром с тяжелым сердцем, чтобы встретиться с мужчиной, которого она обвинила. «Это мечта работать там, – говорит Вашингтон. – А потом вы узнаете, что на самом деле это также и кошмар». (Компания Fairmont Hotels & Resorts, которой принадлежит Plaza, заявила TIME, что принимает все меры против харассмента на рабочем месте, когда это требуется).

Другие женщины, такие как актриса Сельма Блэр, получили прямые угрозы. Блэр рассказывает, как приехала в ресторан отеля на встречу с независимым режиссером Джеймсом Тобаком в 1999 году. Он потребовал подняться в его номер. Там Тобак сказал Блэр, что нужно быть более гибкой при своей профессии и попросить ее раздеться. Актриса сняла топ. По ее словам, Тобак предложил заняться сексом и, когда она отказалась, заблокировал дверь, заставив смотреть, как он мастурбирует об ее ногу. Затем предупредил: если она что-нибудь скажет, он выколет ей глаза шариковой ручкой BIC и бросит в реку Гудзон.

По словам Блэр, тень Тобака десятилетиями висела над ней. «Я слышала от других, что он клеветал на меня, отпускал ремарки с сексуальным подтекстом, и это все заставляло еще больше бояться его. Я искренне верила в течение 20 лет, что он меня убьет», – рассказала Блэр в интервью TIME. (Тобак отрицал обвинения, заявляя, что никогда не встречал женщин, которые обвиняют его, или не помнит их).

Многие из решившихся рассказать о домогательствах также упомянули о другом страхе – внутреннем, но не менее реальном: если вы заговорите, ваши слова станут вашей личностью. «Сьюзен Фаулер, известная жертва сексуальных домогательств», – так чаще всего описывают женщину, чей пост в блоге в конечном итоге привел к отставке генерального директора Uber Трэвиса Каланика и увольнению не менее 20 других сотрудников из многомиллиардного стартапа. «Никто не хочет навесить на себя такой ярлык», – добавляет Линдси Рейнольдс, одна из женщин, вскрывших сексуальные преследования в группе ресторанов под управлением знаменитого шеф-повара Джона Беша. (The Besh Group заявляет, что внедряет новую политику для создания культуры уважения на рабочем месте. Беш извинился за «неприемлемое поведение» и «моральное падение» и ушел из компании).

Иву, работающая лоббистом, пережила подобное, когда сразу несколько человек стали свидетелями того, как к ней домогались на одном из мероприятий. Она была потрясена, что никто из коллег-мужчин не вмешался, чтобы остановить нападение. Спустя неделю Иву организовала 147 женщин, и они подписали открытое письмо, разоблачающее сексуальные преследования в правительстве Калифорнии.

По словам Иву, люди настороженно относились к ее инициативе. “Вы уверены, что хотите это сделать? – спрашивали они. – Вспомните Аниту Хилл». (Анита Хилл – американский адвокат, профессор факультета социальной политики, права и исследований женского вопроса в Университете Брандейса. Она стала известна после скандального судебного разбирательства, где выступила на стороне обвинения по делу о сексуальном насилии со стороны Кларенса Томаса, верховного судьи США. – прим. DIVOCHE.MEDIA).

Тейлор Свифт говорит, что испытывала неприятные эмоции из-за последствий, с которыми пришлось столкнуться ее преследователю. После того как она пожаловалась на радио-диджея из Денвера по имени Дэвид Мюллер, его уволили. По словам певицы, Мюллер залез к ней под юбку и схватил ее сзади во время совместной фотосессии. Диджей подал в суд на Свифт за причиненный моральный ущерб, требуя несколько миллионов в качестве компенсации. Она ответила встречным иском на символическую сумму в 1 доллар и свидетельствовала в суде об этом инциденте в августе, выиграв дело. Адвокат Мюллера спросил ее во время допроса, не мучает ли девушку то, что она уволила его клиента.

«Я не позволю вам или вашему клиенту заставить меня почувствовать, что это моя вина, – ответила Свифт адвокату. – Меня обвиняют в неудачных обстоятельствах его жизни, которые являются результатом только его решений, а не моих». (Мюллер заявил, что подаст апелляцию).

В интервью TIME Свифт говорит, что тот момент в суде крайне возмутил ее. «Если ему хватило наглости домогаться меня в таких рискованных обстоятельствах, представьте, что он может сделать с уязвимой молодой артисткой или артистом, если ему предоставится шанс». Как и пять женщин, собравшихся в пустой звуковой студии в Сан-Франциско, как и десятки, сотни и миллионы других женщин, которые обнародовали свои истории о домогательствах, Свифт чувствовала себя загнанной в угол. Актеры, писатели, журналисты, мойщики посуды и сборщики фруктов – все дошли до предела. То, что копилось как стыд, взорвалось возмущением. Страх стал яростью.

Произошел взрыв, превративший хештег #MeToo в крик сплочения. Эта фраза впервые была применена более 10 лет назад активисткой Тараной Берк в рамках ее деятельности по укреплению солидарности и помощи молодежи, пережившей преследования и сексуальные нападения. Друг актрисы Алиссы Милано отправил ей скриншот со слоганом Берк, и Милано по личной инициативе написала в твиттере 15 октября: «Если вы подверглись сексуальным домогательствам или нападениям, напишите #MeToo в ответ на этот твит». Проснувшись на следующее утро, она обнаружила, что более 30 000 человек использовали хештег #MeToo. Милано расплакалась.

Сначала выступали люди в основном из СМИ и индустрии развлечений, но хештег быстро распространился по миру. «Мы должны сосредоточиться на представителях разных классов, рас и полов», – говорит Берк, которая подружилась с Милано по переписке. В ноябре работницы калифорнийских ферм, среди которых была и Паскуаль, прошли маршем по улицам Голливуда, чтобы выразить свою солидарность со звездами в общей беде.

Женщины больше не одиноки. «Появляется невероятная сила, которая приходит, когда борешься за правое дело, – говорит Фаулер, которая теперь чувствует себя комфортно, несмотря на то, что стала символом разоблачений в технологических компаниях. – Это не ярлык, это знак чести».

III

Дискуссии о сексуальных домогательствах в вежливой компании полны эвфемизмов: преследование становится «ненадлежащим поведением», нападение – «проступком», изнасилование – «унижением». Мы привыкли слышать эти смягчающие слова, которые преуменьшают боль от пережитого. Поэтому запись Access Hollywood, появившаяся в октябре 2016-го, произвела эффект бомбы. Язык человека, который претендовал на пост 45-го президента США, на записи 2005 года звучал крайне вульгарно во всех смыслах. Он не просто сказал, что у него были отношения с женщиной, – он «залез на эту сучку». Он не просто говорил, что трогал и ласкал женщин, – он хвастался, что может «схватить за киску» любую.

То, что Дональд Трамп мог выразить себя таким образом и был избран президентом, является одной из причин, вызвавших гнев, подпитывающий женский марш на следующий день после его инаугурации. Женщины использовали грубую фразу «схватить за киску» в качестве слогана протеста, который по масштабности затмил количество людей на инаугурации. «Всем общественным протестам всегда предшествуют очевидные факторы, послужившие причиной, – говорит Алдон Моррис, профессор социологии Северо-Западного университета. – Сейчас это был Харви Вайнштейн, а ранее – Трамп».

Мегин Келли, ведущая на канале NBC, заявила руководству Fox News о поведении Билла О’Рейли (Популярный ведущий программы Fox News, обвиненный в домогательствах в отношении женщин и уволенный со скандалом – прим. DIVOCHE.MEDIA). Келли стала целью для гневных нападок со стороны Трампа во время его кампании. Журналистка говорит, что скандальная запись Трампа и тон выборов в целом превратили политику в личное дело. «Сомневаюсь, что нам пришлось бы проходить через это, если бы Хиллари Клинтон выиграла. Потому что победа Трампа во многом стала поражением для женщин, – считает она, отмечая, что не все женщины на марше были сторонницами Клинтон. – Но общий посыл для нас всех состоял в том, что мы не имеем никакого значения».

Неудивительно, что 2017 год начался с того, что женщины надевали «шляпы-киски» и шли маршем на Вашингтон, проявляя единство в гневе. Поражал размер протеста. Он был одним из крупнейших в истории США и породил марши в поддержку во всех 50 штатах и более чем в 50 других странах.

Саммер Зервос, бывшая участница шоу The Apprentice, одна из примерно 20 женщин, обвинивших президента Трампа в сексуальных домогательствах. Она подала иск против Трампа за несколько дней до его инаугурации. Он отрицал все и назвал Зервос лгуньей. Судья из Нью-Йорка вскоре должен решить, защищает ли пост президента от гражданских исков. Независимо от результатов, эти обвинения добавили жара в растущий огонь восстания.

К февралю череда разоблачений дошла до многомиллиардных компаний Силиконовой долины, когда Фаулер рассказала о своем «годе странной работы» в качестве инженера в “Убер”. «Я чувствовала себя бессильной, задвинутой в угол, потому что в Белом доме сидел «узаконенный» агрессор, – вспоминает Фаулер. – Я должна была действовать».

Едва через два месяца – в апреле – Fox News прервала все связи с О’Рейли после того, как New York Times сообщила, что он и компания потратили 13 миллионов долларов на урегулирование претензий пяти женщин, заявивших о домогательстве со стороны ведущего. В октябре газета обнародовала данные о шестом иске, в результате чего общая сумма составила более 45 миллионов долларов. Венди Уолш, психолог и бывший гость телесети, была одной из первых, кто заявил о поведении ведущего. С самого начала она не готова была раскрывать своего имени. «Я боюсь за своих детей, опасаюсь возмездия, – говорит она. – Я знаю, на что способен разозленный мужчина».

В конце концов Уолш позволила использовать ее имя. «Я чувствовала, что это мой долг, – говорит она. – Я сделала это для своих дочерей, как акт любви ко всем женщинам, и чтобы придать храбрости тем, кто все еще вынужден молчать».

Увольнение Билла О’Рейли, отрицавшего все обвинения, кажется лишь началом расплаты в средствах массовой информации и индустрии развлечений. В июне Билл Косби предстал перед судом по обвинению в том, что дал наркотик и подверг сексуальному насилию женщину по имени Андреа Конд. Почти 50 женщин обвиняют Косби в насилии и сексуальных домогательствах, которые длились десятилетиями. Несмотря на то, что дело было закрыто из-за судебной ошибки, в апреле его рассмотрят повторно. Факт, что это вообще произошло, означает сдвиг в культуре, необходимость даже популярным и влиятельным мужчинам нести ответственность за свои поступки.

В Рочестерском университете женщины, поднявшие голос, помогли разоблачить практику сексуальных домогательств в академических кругах.

Исполнительный директор SoFi, кредитной фирмы стоимостью 4 миллиарда долларов, подал в отставку после иска о сексуальных домогательствах. Затем, в начале октября, плотину наконец прорвало.

5 октября газета New York Times опубликовала первый материал, разоблачающий серийного сексуального агрессора Харви Вайнштейна, одного из самых влиятельных продюсеров в Голливуде и основного спонсора и сборщика пожертвований для партии демократов. Затем последовала статья в New Yorker (Читайте перевод статьи: От агрессивного ухаживания до сексуального насилия. Истории жертв Харви Вайнштейна в 10 частях), расширившая список обвинителей Вайнштейна и показавшая невероятные схемы, которые тот использовал, чтобы скрыть следы. Вайнштейн отрицал обвинения, но рычаги влияния, на которые он привык давить, внезапно заели. Друзья и покровители отказались защищать его. Политики, которые когда-то бегали за ним, отдавали его пожертвования. Совет его собственной компании уволил его.

Через несколько дней руководитель Amazon Studios, влиятельный издатель, арт-эксперт и сотрудник финансовой фирмы Fidelity, уволился в связи с обвинениями в домогательствах. К концу месяца список обвиняемых вырос, в него попали политический аналитик, бывший сотрудник TIME Марк Гальперин,  литературный критик и лидер мнений Леон Визельтье, а также многочисленные политики и журналисты. Оскароносного актера Кевина Спейси после скандала и обвинений в домогательствах вырезали из уже снятого фильма.

Скандал с Вайнштейном показал, как люди относятся к женщинам, решившимся выдвинуть обвинения. В опросе TIME/SurveyMonkey, опубликованном в ноябре, 82% респондентов заявили, что женщины свободнее говорят о преследованиях после скандала с Вайнштейном. Между тем, 85% считают, что женщины выдумывают обвинения в сексуальных домогательствах.

Череда скандалов и увольнений быстро прокатились по всему миру. Майкл Фэллон, министр обороны Великобритании, покинул кабинет после того, как журналистка Джейн Меррик рассказала, как он «бросился» на нее в 2003 году, когда она была 29-летним репортером. Во Франции женщины протестуют не только под лозунгом MeToo, но также Balance ton porc, который грубо переводится как «разоблачи свинью». Этот хештег придумала французская журналистка Сандра Мюллер. В течение недели после появления #MeToo версии хештега охватили 85 стран – от Индии, где борьба с домогательствами и нападениями в последние годы стала предметом национальных дебатов, до Ближнего Востока, Азии и окружающих стран.

«Внезапно подруги по школе или женщины, которых я знаю из совершенно другого окружения, никогда не называвшие себя феминистками, стали делиться своими историями», – говорит Терри Райнтке, представитель Германии в Европейском парламенте, рассказавшая о своем опыте пережитых домогательств во время выступления 25 октября.

К ноябрю центр внимания вернулся к американским политикам. Женщина по имени Ли Корфман рассказала Washington Post, что Рой Мур, республиканский кандидат от Алабамы в Сенат, совершил насилие над ней в 14 лет. Он был тогда 32-летним помощником окружного прокурора. Девять женщин также заявили о неуместном поведении Роя Мура по отношению к ним. Некоторые заявляют, что домогательства произошли, когда они были подростками. Мур назвал обвинения «лживыми» и «злословными». «Я не знаю ни одной из этих женщин и никогда не совершал сексуальных преступлений», – заявил он в конце ноября.

Через неделю радиоведущая Лианн Твиден написала, что сенатор-демократ из Миннесоты Эл Франкен, еще не будучи на посту, непристойно трогал ее во время совместной рабочей поездки в 2006 году. Несколько других женщин также выступили с аналогичными обвинениями против Франкена, который призвал Комитет по этике Сената расследовать его собственное поведение. 5 декабря представитель демократов в Мичигане Джон Коньерс подал в отставку в связи с обвинениям в сексуальных домогательствах в отношении женщин, служащих в его штабе. Он сказал, что утверждения «не неверны, это неправда».

Республиканский представитель из Техаса Блейк Фарентхольд также оказался под огнем после публикаций в СМИ о том, что он использовал 84 000 долларов налогоплательщиков для урегулирования судебного иска о сексуальных домогательствах в отношении бывшей помощницы в 2014 году. Фарентхольд отрицает совершение противоправных действий и обещает возместить сумму.

Обвиняемые были и демократами, и республиканцами, но особых последствий ни для кого не произошло, а партийное руководство закрывало глаза. В политике порочащее поведение, по-видимому, зависит не от ваших действий, а от преданности своей партии. В 1990-х годах феминистки встали на сторону обвиняемого Билла Клинтона вместо обвиняющей стороны – шаг, о котором многие из них вспоминают с сожалением на фоне национального диалога о необходимости переоценки претензий к бывшему президенту. Несмотря на обвинения в адрес Роя Мура, президент Трамп и Республиканский национальный комитет по-прежнему поддерживают его.

Политический разрыв был выявлен опросом TIME / SurveyMonkey, показавшим, что республиканцы значительно чаще оправдывают сексуальные домогательства, если речь идет о членах их партии. Хотя большинство республиканцев и демократов согласны с тем, что демократический конгрессмен, обвиняемый в сексуальных домогательствах, должен уйти в отставку (71% и 74% соответственно), но если обвиняемый – из Республиканской партии, только 54% республиканцев потребуют отставки (по сравнению с 82% демократов).

По мере приближения следующих выборов американцы пытаются оценить один отвратительный эпизод  за другим в болезненной череде вскрывшихся сексуальных преступлений. Являются ли нежелательные прикосновения, зафиксированные на камеру, более тяжким проступком, чем совершенное год назад нападение, которое было доказано? Готовы ли мы простить, игнорировать или отрицать преступление, если нарушитель из нашего лагеря?

IV

Не так давно босс, преследующий свою секретаршу вокруг стола, был комическим скетчем, обычной сценой от водевиля до ситкомов. Еще чуть более 40 лет назад для сексуальных домогательств не существовало названия. Этот термин придумала в 1975 году группа женщин в Корнеллском университете. Их коллега Кармита Вуд подала заявление на пособие по безработице, так как она была вынуждена уволиться после домогательств со стороны начальника. Университет отклонил ее требование, утверждая, что женщина оставила работу по «личным причинам».

V

Мы все еще находимся в точке начала этой революции, на стадии, где не учитываются все нюансы. Гнев может поднять восстание в грубой и дикой форме, но он не поможет сделать деликатные шаги, необходимые для реальных социальных перемен. Частные действия, разговоры, не принудительные, не закрепленные законодательно, так же имеют важное значение.

Общественные нормы развиваются, и уже давно почти во всех культурах преследование и харассмент считаются неприемлемыми. Но многое зависит от того, как мы установим новые границы – и для женщин, и для мужчин одновременно. Мы можем и должны преследовать преступные действия по закону и препятствовать ненадлежащему, унижающему достоинство поведению.

По крайней мере, мы начали задавать правильные вопросы. Самый основной из них: «А что, если не молчать?» – говорит Мегин Келли. «Не просто жаловаться в жилетку, а говорить правду сильным и уверенным голосом и настаивать на том, чтобы окружающие нас люди поступали правильнее. Что, если это сработает и изменит реальность прямо сейчас?» Келли признает, что пока это только надежды и нет стопроцентной уверенности, что так произойдет. Но в данный момент мир слушает.

– При участии Шарлотты Альтер и Сюзанны Шробсдорфф / Нью-Йорк, Сэма Лански / Лос-Анджелес, Кейт Самуэльсон / Лондон, Майи Родан / Вашингтон и Кэти Штайнметц / Сан-Франциско

Оригинал статьи