Моей сестре 16 лет, мне – 31. В ее глазах я – Сократ в декрете. Она смешно хмурит затемненные брови и спрашивает: “Как быть счастливой, как спастись от скуки?”.
Я отвечаю, мне не трудно. Говорю честно: “Самое важное в жизни – хорошенько напортачить. Часики тикают, нужно успеть совершить уйму идиотских вещей”.
План такой, сестра.
Надо влюбиться. Рандомно, без оглядки, лишь бы в кого. Не спать весь январь, рисовать тату на обоях, рыдать бабушке в кутью. Найти адрес этого парня на номер-орг, добраться туда тремя маршрутками. Купить яблочные сигареты поштучно, просидеть на оградке под подъездом до десяти вечера, передавить попу, получить свежий выпуск “Пробудись!”, замерзнуть и разлюбить.
Через месяц снова влюбиться. Навсегда. В наркомана с туканом на аватарке. Нафантазировать ему тонкую душу. Ломаную, как развесное печенье, судьбу. Зачитаться Ошо, завалить сессию, расшатать нервы, проколоть бровь. Дождаться 14 февраля, написать тукану “Витя, ты – мое море”. Оказаться в черном списке. Умереть.
Нужно найти работу: творческую и перспективную, то есть без выходных. Чтобы вечные пять утра, капилляры в глазах, шаурма, русский рэп, психосоматика. Ходить на эту работу так, будто она единственная в мире, другой уже не будет. Будто дома пятеро голодных детей. Будто нет никакого дома. Устать, уволиться, еще разок умереть.
Надо носить только то, что не идет. В чем неудобно до испарины. Шпильки в гололед, капри на низкой талии, умное лицо. Снимать комнату-катакомбу в общаге: нюхать ковер, утеплять окна колготками, выводить грибок и хозяйку.
Обязательно стоит напиваться. Случайно, вдрызг, в честь дня аргентинского танго, из сплюснутых стаканчиков, на беспощадном дарницком сквозняке. Потом опаздывать на последнее метро, приставать к прохожим, целовать взасос подруг, ронять в мусорку телефон, в сугроб – себя, в речку – мячик.
Надо напропалую врать. Ревновать к кошачьей шерсти на куртке. Быть ленивым прокрастинатором, заносчивой дурой, сплетницей и истеричкой. Неделями не смывать тушь. Сливать крутые проекты. Спускать деньги. Ценить понты, капельки на розах, рубашки навыпуск. Плакать, злиться, убегать, терять флешки, встречать Новый год в тамбуре поезда, ненавидеть, толстеть, седеть, умирать.
Так вот. Если все сделать правильно, то примерно в 28 лет, сидя в байковой пижаме на кухне, ты почистишь мандаринку и подумаешь: “Святые угодники, как прекрасна моя жизнь! Как же нереально, потрясающе, до мурашек… скучно. Наконец-то со мной ничего не происходит, кроме этой великолепной мандарины”.
