Когда это началось? Пытаюсь восстановить хронологию событий. Играла в дочки-матери, выбирая выпускное платье, мечтала о свадебном, загадывала, кто из соседских пацанов будет красавчиком в костюме. «Свадьба, свадьба», – ребята со двора мчались к ЗАГСу, следом за сигналящими машинами. Невеста казалась божеством – увидеть бы краем глаза.
С подругами составляли шуточные списки гостей, примеряли к своим именам фамилии парней после свиданий. Спустя годы десятки знакомых девушек ни на кончик ногтя безымянного пальца не приблизились к заветному белому платью. Могла бы провести соцопрос, но до боли часто обсуждала тему с подругами – так часто, что перестали говорить об этом. Ходят на свидания, с кем-то встречаются, но и в 20, и в 30 лет – «спи собі сама» или танцуй до утра, пока семейные друзья разбредаются по гнездышкам. Их квартиры в новостроях пахнут побелкой после ремонта и светлым будущим.
Их было две в моей жизни, обеих помню до сих пор. Одна – химичка лет 45, статная женщина с короткой стрижкой, которая тем выделялась, что не брила ноги (девочки посмеивались) и была не замужем. «Старая дева», – перешептывались за спиной. В моем детстве взрослым тетям, особенно учительницам, обязательно следовало быть замужними. Перед тем как прийти в школу, будь любезна, найди мужа, иначе ученики заклеймят.
Вторая – Аллочка из 12-й квартиры. Причитали соседи: такая милая девушка и, вот горе, одинокая. Если образ учительницы по химии вызывал брезгливость и презрение, то Алла, красивая женщина в стильных джинсах и с неизменной укладкой, не выглядела несчастной. Закрадывалось подозрение, что быть не замужем в 30 «с хвостиком» – естественно и не грешно.
Уверена – есть счастливые девушки в одиночестве, в поиске, с другими девушками, но сегодня не о них. Поговорим о тех, кому нравятся парни, кто хотел однажды под венец, «долго и счастливо». Мечтали о принце на белом коне, переживая, что вовсе не принцессы. Не получилось – провозглашаем свободу и бронируем одиночный номер в гостинице втридорога.
Лет пять назад в моей компании было принято стыдить женщин за крупно нарезанные помидоры и желать «настоящего женского счастья». Я притворялась «девочкой-припевочкой», делала вид, что неприятен мат (в женской компании наворачивая трехэтажный) и глупо хихикала над шутками о женщине у плиты. Социализировалась, забывая о собственном достоинстве.
Мы изменились – требуем уважения, не стремимся замуж, потому что так принято. Но пока не знаем, как выстроить доверительные партнерские отношения, не скатываясь в гендерные роли. Не росли феминистками, а стали ими, задвинув подальше представления о «настоящих» женщинах и мужчинах. Из потайного кармана то и дело выпадает «женская слабость», «логика», «мудрость» и прочие особые качества, которые нам приписывали в сериалах и сказках.
Отдельный пункт – женские журналы с душещипательными историями любви. Ей почти 30, все подруги по парам, она встречает Новый год/день рождения/конец света (нужное подчеркнуть) с котом. Внезапно на нее обращает внимание симпатичный и скромный коллега/сосед с 10-го этажа/неловкий водитель на перекрестке. Жизнь поворачивается волшебным образом. Мораль сей сказки – «есть надежда выйти замуж за принца».
Даже самые консервативные из знакомых девушек не грезят белыми платьями. О тех, кто замужем или побывал там, впечатления двоякие. Некоторые ровесницы словно забежали в последний вагон скорого поезда и вышли на следующей станции. Остальные – запланировали поездку, заранее купили билеты и доехали до пункта назначения.
Я не могу говорить о мужчинах – не интересовалась, о чем мечтали мальчишки, когда мы с одноклассницами заглядывались на свадебные платья в витринах. Но целое поколение детей 90-х попало в водоворот перемен. Наши мамы и папы верили не в священность брака, но в обязательное оформление отношений. Как следствие – 9 из 10 знакомых пар развелись спустя пару лет. Мы поняли – жениться не обязательно. Только где-то в глубине души живут сомнения, мечты, мамины присказки про «старых дев», щекочут мысли и мучают по ночам.
Мы словно идем на шпильках по брусчатке, а те, кто помладше, легко бегут в кроссовках, наступая на пятки. Нынешнее поколение примет идеи равенства и свободы. С детского сада научатся защищать слабых. Поймут – люди красивы, независимо от внешности. Узнают, что драться – плохо, не только с девочками. Мы приходили к этому постепенно, с болью, с проглатыванием обид, с конфликтами и цитатами из сериала “Бригада”.
У нас «правда всегда одна», мы росли наивными, категоричными подростками. С одной стороны – опережали настоящее, жадно сгребали с прилавков глянцевые журналы и осваивали интернет. С другой – на уроках труда мальчики делали табуретки, а девочки шили фартуки. Разделение в головах неотрывно связано с предложением руки и сердца, с мечтами, с первыми шагами, которых ждем от мужчин. Условности прочно засели в нас, не выстирываются.
Искренне понимаю, почему подруга каждый раз сомневается, платить ли за себя на свидании. Оплата счета со стороны мужчины – пещерный признак внимания и симпатии. Мы твердим – ерунда, а потом терзаемся – любит ли, заботится ли? Происходит конфликт – в голове сражаются два противоположных устоя. Эту дилемму не решить в общем порядке. Каждая девушка сделает выбор, каждая пара придет к компромиссу, но, пока достаешь из кошелька 200 гривен, проглатываешь комок гордости и обиды, ничего не можешь поделать.
Не заточены под новую реальность, хотя очень стараемся. Я, например, не жду предложения руки и сердца, мне не нужны кольца и слезы. Меня устраивает разделение счета, сама открываю двери. Но и у меня есть доисторические понятия – никогда не признаюсь парню, что он мне нравится. Между мной и первым шагом – непробиваемая стена, которую, кажется, разрушить может только мужчина.
Спустя годы появились десятки требований к себе и к окружающим. Слишком беспечно было бы укатить в ночь на вороном коне с горячим цыганом. Требования нормальны, мы действительно не сможем жить, как родители: выходить замуж, потому что «так надо», играть гендерные роли и плакаться подруге, что сделала неверный выбор, оставаясь с нелюбимым. Обратная сторона медали – мы, вправду, сложно переносим одиночество и краснеем перед бабушкой, отвечая на вопрос, где правнуки. Тот самый поезд теперь курсирует каждый третий четверг в полнолуние по нечетным числам. Мы где-то посередине между консервативным прошлым и свободным будущим, нам здесь нелегко. И, наверное, бороться бессмысленно. Долго будем идти, сбивая каблуки о брусчатку. Но однажды переобуемся.
