«Никогда, слышите, никогда не чихайте во время окрашивания бровей. БЛЯ», – тщательно формулирую я свой жизненный опыт в форме шуточки для социальных сетей. Последнее слово добавляю, как вишенку на торт, перчинку. Оно подчеркивает мою прямолинейность: как читается, так и пишется, так и чувствуется. Это практически идеальный пост – в нем нет ничего оскорбительного для самых разных социальных, национальных или расовых групп. Здесь речь идет только о моей личной рукожопости – значит, можно смеяться.
Несколько недель назад я поняла, что мне не светит пост президента. И это не имеет отношения к событиям в Штатах. Мне не светит любая мало-мальски авторитетная должность или широкая популярность. Этого не произойдет не потому, что я женщина. Дело не в квалификации, будущем опыте или вере в себя – меня отметут на этапе исследования отпечатка, который я оставила в интернете.
Мы стали первым поколением без шансов на оправдание. Социальные сети вошли в нашу жизнь как раз после совершеннолетия, когда уже не замаскировать лажу возрастом или отсутствием доступа к информации.
Наши родители могли обрести свою долю антипопулярности на телевидении или страницах газет, но им надо было нехило так постараться, чтобы туда попасть. Мы же документируем свое репутационное грехопадение добровольно, с почти религиозным фанатизмом.
Им повезло. 99% населения до нас. Если они не были частью королевских семей, громкими партийцами, гениальными актрисами, певцами, писателями, их жизнь и факапы остались достоянием 20-50 человек. Максимум. Я не романтизирую прошлое. Во всем остальном – качестве жизни, медицине, социальных правах им пришлось намного хуже.
Каждую минуту в мире делается больше фотографий, чем человечество успело наснимать за всю предыдущую его историю. Количество информации растет в геометрической прогрессии ежемесячно. В среднем мы проводим 118 минут в день в социальных сетях. Всего четыре года назад эта цифра была 96. Не так уж много, но давайте откровенно – вы читаете этот текст, потому что нашли его в соцсетях. И вы провели там сегодня отнюдь не десять минут.
Информации стало так много, что проверять ее нет времени. Нужно быстрее выбрать сторону, позицию, высказать точку зрения, поддержать или осудить. Пока актуально. Исследования последней предвыборной гонки в Штатах показали, что каждый пятый голосующий пользователь соцсетей определился с кандидатом на основании того, что узнал о нем или ней сами знаете откуда. Да у нас самих революция началась с поста о чае с печеньками. Так что недооценивать силу кнопки «опубликовать» не приходится.
Раньше все прятались за никами на форумах, сейчас пишем с «домашних» страниц. Стали храбрее, но не рассудительнее. Пишем околошовинистические шуточки. В посте-анонсе открытия заведения с названием, предполагающий проституцию, интересуемся «ассортиментом, ценами и скидочками». Называем чайлдфри «побочкой социума» и вовсю клеймим то «ведических женщин», то «овуляшек», то «тупых самцов». Легко оставляем комментарии об умственных способностях слушателей русского шансона или попсы. На форуме пишем, что «надеюсь, ей кто-нибудь по щам съездит для равенства», не скрывая фамилию, место работы и должность. А вот тот политик с дорогими часами – «пидор» в комментариях. Пост займет молодая девушка – десятки людей «знают, как так вышло». Написать атеистический иронично-унижающий пост в день религиозного праздника – вообще новый черный.
Свобода слова, ведь. Позиция. В тот момент. В две-тысячи-не-этом-году. До того как мы узнали, что вот этот политик – «проект», а вот тот общественный активист был «социальным экспериментом». До того как прочитали в флешмобе о насилии историю близкого человека. До того как узнали, что вот те ребята – не только храбрые солдаты, но и гомофобы. До того как поняли, что запрет абортов означает еще больше смертей, а проституция – это не только о тех, кто «ничего не хочет делать, кроме как торговать пиздой». До того как узнали, что тот певец растлевал малолетних, а тот президент хвастался сексуальными домогательствами. Хотя… последний пример не в счет.
Сложно предугадать набор «правильных взглядов» на пару лет вперед. Думаю, там будет отказ от пропаганды жестокости и насилия, сексистских шуточек и расизма. Хотя, не исключено, что в 2030-м именно за этот текст мне и не достанется президентское кресло.
Уже сейчас стыдно смотреть на свой маслянистый след из радикальности и шуток. «Ты раньше была такой телочной», – пишет подруга, и мое лицо искажает гримаса. Еще несколько лет назад я легко тарабанила по клавиатуре что-то в духе «что с этих баб взять» или «плачущие мужики – это фу». Ходила в кино на фильмы об Афганистане без четкого определения, кто был захватчиками, а кто – освободителями. Не понимала, в чем важность легализации определенных видов наркотиков. И это все уходило в сеть. Маленькие шаги. К счастью, больше не использую слово «телка». Напоминание о долгом исцелении от мизогинии висит в моем инстаграме фотографией испеченных маффинов в 2013-м и с подписью «Первоклассная Самка». Я была такой остроумной. Теперь моя онлайн-репутация уже далека от “незапятнанной”, и с этим придется жить.
Все следующие предвыборные гонки в любой стране будут еще отвратнее. При назначении более-менее крупной должности будут всплывать расистские фото с отпусков или комментарии «с хорошими людьми такого не случается» в треде об изнасилованиях. На будущих собеседованиях имена будут прогонять через поисковики, и как неудобно выскочит вот та ваша фраза о «насосала», рассуждения о психических отклонениях у представителей ЛГБТ или шуточка про распятие. Наши проколы будут не столь продолжительными в разрезе истории, но сохраняться во всемирной сети НАВСЕГДА. Мы так охаем, когда «всплывает» что-то из темного прошлого известных персон. Наше же будет освещено ярче солнца и разбито по страницам результатов. Помните, как бывший Папа Римский Бенедикт XVI признался, что в юности входил в нацистскую молодежную организацию “Гитлерюгенд”? Понтифик отметил, что «его заставили вступить» и это был «один из самых темных периодов в его жизни». Не проверить никак! Все свидетели умерли, Гугла еще не было. Его не могут ткнуть носом в комментарий с зигующим емоджи времен 1941 года. А нас уже могут.
Снимаем белые пальто, уважаемые. Нам всем будет стыдно.
