Даже для тех редких людей, которые назовут этот год хорошим, 2020-й, наверняка, останется одним из самых необычных в жизни. Несмотря на пандемию и карантин мирового масштаба, жизнь продолжается – с потерями, сложностями, но и с новоприобретениями, переменами к лучшему и, главное, с новым пониманием себя и окружающего мира. Шесть девушек из Украины (некоторые из них живут уже в других странах) рассказывают, как они пережили этот безжалостный и удивительный 2020 год.
Даша Синельникова
Первого января 2020 года я сидела в Португалии над обрывом у океана, записывала планы и мечты на год. Сейчас я заглянула в этот блокнот и с удивлением обнаружила, что многие пункты сбылись, хотя шансов было мало.
За пару дней до окончания 2019 года я уволилась с работы на телевидении, очень устала, выгорела там. Ушла в никуда. Поняла, что не справляюсь с тем уровнем ответственности, который был на мне, и что моя работа больше не приносит мне удовлетворения. Хотелось отдохнуть. Первого января я была абсолютно свободна, путешествовала, ходила на свидания, наслаждалась жизнью и ни о чем не думала. К концу месяца вернулась в Украину и мои планы из блокнота начали осуществляться.
С разницей в пару дней я встретила мужчину и нашла проект, о котором даже не мечтала. Эти две истории развивались параллельно.
Февраль пролетел незаметно, я пыталась балансировать между работой и личной жизнью, а в марте улетела в Индию, в свою первую рабочую поездку. Вернулась в первый день карантина в Украине.
Мы с моим партнером Гришей увлекаемся фотографией. Увидев, что школа фотографии Виктора Марущенко проводит набор на углубленный онлайн-курс, решили, что это отличный способ скрасить карантин и поучиться вместе тому, что интересно нам обоим.
В моих планах на год был пункт «Вернуться к съемке портретов». Я мечтала об этом последние несколько лет, но постоянная занятость на работах вовсе не оставляла места для фото. Благодаря Грише, который так поддерживал меня, фотошколе и карантину я вновь снимаю.
У меня изменился взгляд на фотографию, новые знания помогают создать картинку, которая мне нравится. Результаты съемок вдохновляют. Я эмпатка и искренне люблю людей. Хочу делиться с ними той красотой, которую вижу в них, и радуюсь, когда у меня это получается. Съемки наполняют меня и дают силы двигаться дальше. Я очень скучала по этому чувству.
Еще одним пунктом из блокнота было «Закрыть все мои кредиты». На тот момент на мне висело три кредита, самому старому было семь лет. В этот пункт я верила меньше всего. В сумме накопилось около 50 тысяч гривен, и если я не смогла закрыть ее за эти семь лет, что в этом году должно измениться? Особенно сейчас, когда я сижу взаперти и без работы, потому что мои проекты связаны с путешествиями, а границы закрыты.
Неожиданно для себя я справилась с этой задачей и погасила все до августа. Понимаю, что без поддержки партнера этого бы не произошло. Он очень меня поддерживал и верил, что у меня все получится. Гриша взял на себя бОльшую часть наших расходов. Все деньги, которые я заработала этим летом, пустила на погашение кредитов.
Оглядываясь назад, я понимаю, что причина была в банальной финансовой неграмотности. Вместо того чтобы сразу закрыть первый кредит, я взяла еще два. Мне не хватает базовых знаний, чтобы адекватно обращаться с деньгами, и ситуация с локдауном помогла мне отчетливо это понять.
Следующего пункта не было в моем блокноте, я этого не планировала. В апреле мы съехались с Гришей. На тот момент я жила одна уже четыре года – предыдущий опыт сожительства можно смело назвать негативным, а последние серьезные отношения закончились 10 лет назад. Было волнительно и страшно. Мы оба не хотели спешить хотелось, чтобы все развивалось своим чередом, но карантин внес свои коррективы. Через два месяца после начала наших отношений мы съехались и познакомили наших котов. Понимаю, что если бы не Гриша, мне бы пришлось вернуться в родное Запорожье, потому что я не тянула аренду квартиры.
Тогда я подумала: «Если мы переживем карантин в однокомнатной квартире, то справимся и со всем остальным».
Сначала было весело, мы чувствовали себя персонажами из кино, потом начались сложности. У нас разные темпераменты, ему нужно больше времени проводить наедине, мне – наоборот. За эти месяцы перед нами встало много вызовов, и со всем мы справлялись вместе.
Абсолютно новый опыт для меня. Первые здоровые отношения в моей жизни. Без созависимости, манипуляций, со стопроцентным доверием, принятием, открытостью и готовностью к диалогу. Никто и никогда не поддерживал меня так сильно и не заботился обо мне, как Гриша. Я тоже учусь заботиться и поддерживать его. Не перегибать с заботой и опекой. Учусь уважать чужие границы и не забывать о своих. Мне нравится развиваться вместе, учиться, открывать что-то новое. Я по-настоящему кайфую от того, что происходит с нами.
Я хотела путешествовать, и этот пункт тоже удалось реализовать. Рабочие проекты в 2020-м были неразрывно связаны с поездками, я объездила половину Украины и слетала в Турцию.
Рабочая поездка в Турцию и последующие процессы привели меня к нервному срыву и работе с психотерапевтом, а терапевт тоже был в блокнотике с планами на 2020-й. Я поняла, что мне нужен перерыв во всех моих проектах и занятостях. Детокс от соцсетей, снять с себя всю ответственность и просто разрешить себе НЕ РАБОТАТЬ.
За семь лет жизни в Киеве я работала на двух, а часто и на трех работах. Часто не ценила себя, свое время и ресурс, работала за копейки и идею. Я была одна, и помочь мне было некому. Бывали очень сложные моменты, у меня не было времени и возможности пережить их и справиться с эмоциональной и психологической нагрузкой, отрефлексировать, нужно было работать.
После нервного срыва я поняла, что это была крайняя точка. Несколько дней я плакала и винила себя во всем, а потом просто нашла психотерапевта и начала терапию. Сейчас я не работаю. Моя основная задача – восстанавливаться. Плюс, я хочу сменить сферу деятельности и понимаю, что медиа и СМИ больше не привлекают меня. Пора задуматься о чем-то новом. И хочется гораздо больше времени посвящать съемкам портретов.
Уже полтора месяца я занимаюсь с психотерапевтом. Вместо того чтобы просто поставить себе это в план и начать реализовывать, ждала, когда прижмет и не останется сил. Я учусь заботиться о себе. Это сложно, потому что у меня всегда на первом месте кто-то другой и чужие желания и потребности. Добавьте сюда еще постоянное чувство вины и синдром самозванца. Работа с терапевтом помогает найти решение и приносит спокойствие и уравновешенность. Я вижу свет в конце тоннеля.
В этому году я стала взрослее. Учусь прислушиваться к себе и своим потребностям. Хочу, чтобы мою работу замечали и отмечали. Не хочу работать на износ ради какой-то высшей цели. Хочу быть в ресурсе, с выходными, со временем на себя, на партнера, на саморазвитие и спорт. Не хочу брать на себя всю ответственность, чтобы конечный результат зависел только от меня. Я учусь доверять и разделять контроль. Я делаю это впервые в жизни, и дается мне это сложно.
Я благодарна своему партнеру за понимание и терпение. Знаю, что в этот сложный для всех год справилась со многими трудностями благодаря тому, что рядом человек, который верит в меня. Дает мне чувство безопасности и принимает со всеми моими особенностями, опытом и травмами. Долгое время я была уверена, что не встречу такого человека. Я счастлива, что ошибалась.
Любов Тхорик
На 2020-й особых планов у меня не было. Было скучно, была нелюбимая работа, больной котенок, от которого и на час не отойдешь, лишние килограммы и ноль социальной жизни.
Когда котенок выздоровел, то сразу объявили локдаун. Заработок снизился до 30% от обычной суммы, и, хотя у меня была небольшая «подушка безопасности», надолго этого не хватило.
Летом стало легче. Я решила поступать на второе высшее. В 34 года, за две недели до экзамена, на стационар, да еще и на искусствоведа. Было очень страшно! Но и увлекательно.
В этом сложном году я встретила мужчину, который не подавляет меня, гордится тем, как я решила все поменять в своей жизни, и не парится относительно моих лишних килограммов.
Год заканчиваю с приближающейся сессией и ловлю от этого кайф. Страх – это, наверное, то, что отделяет нас от мечты, и его нужно просто преодолеть.
Черная Юлия
В этом году я планировала в корне изменить сферу своей деятельности. По профессии я копирайтер и была намерена серьезно заняться подкастингом. Купила аппаратуру, начала записывать подкаст о создании харьковской кофейни с настольными играми Pakufuda. Впереди было очень много планов. Но на той неделе, когда мы с владельцами кофейни собирались сделать открытую запись подкаста и его презентацию, наступил локдаун.
Я оказалась к такому не готова. За полгода до карантина по личным обстоятельствам переехала к родителям и планировала весной 2020-го снять квартиру. Но застряла там, где была. В прямом и переносном смысле.
Я столкнулась со всеми своими страхами и переживаниями. У меня начались панические атаки, я стала испытывать страх перед перспективой выйти из дома. Меня бросало из стороны в сторону. Бросилась делать ремонт, который заканчиваю только сейчас. Стала выпивать, много и регулярно. Не понимала, как мне расслабиться без алкоголя, ведь только это меня как будто успокаивало, возвращало в докарантинное состояние, снижало тревожность.
Так прошло все лето. Смена работы, которая произошла за это время, мне никак не помогла «начать с чистого листа» и справиться с нарастающим стрессом.
Осенью поняла, что так больше не может продолжаться. У меня возникло ощущение, будто жизнь проходит мимо и я ее совсем не контролирую. Я записалась на прием к психиатру.
Сейчас пью антидепрессанты и не стесняюсь об этом говорить, хотя эта тема табуирована в нашем обществе. Многие считают, что если ты принимаешь таблетки, значит, у тебя не все хорошо с головой. Но это лишь забота о моем ментальном здоровье. Моя попытка вернуться к себе прежней. Надо сказать, она вполне удачная.
Только в этом году я поняла, что сходить к специалисту стоило еще три года назад, когда начиналась пережитая уже мною депрессия, и пик ее пришелся отнюдь не на 2020-й, а на май 2019-го. Я рада, что сделала это, хоть и с опозданием. Лучше поздно, чем никогда.
Год я заканчиваю с четким убеждением, что нужно прислушиваться к себе, своим чувствам и желаниям. Уважать свое состояние, давать себе отдых и заземляться. Сейчас я спокойнее, чем когда-либо. И счастливее, чем когда-либо. Я поняла, что не хочу гнаться за успешным успехом. И, хотя все еще думаю продолжить заниматься подкастами, даю себе время убедиться в этом на все 100%. Хочу быть в равновесии с самой собой, и неважно, что дарит мне это ощущение: момент, когда я решаю самые мелкие задачи из ежедневного списка дел, редкие встречи с близкими или построение планов и идей на будущее.
Елизавета Кухарь
Для меня 2020 год не предполагал глобальных перемен. Возможно, как и многие, я планировала несколько путешествий, которые в итоге не состоялись из-за повсеместного локдауна из-за пандемии коронавируса. 2020-й так бы и запомнился мне отмененными концертами и поездками, если бы не возникшие проблемы со здоровьем.
В конце февраля я начала замечать высыпания по телу. Обратилась к дерматологу, и врач предположил, что это аллергическая реакция. Но ни одна мазь, направленная на лечение аллергии, не помогла и не дала результата. После бесконечных анализов и посещений разных специалистов мне определили атипичную форму псориаза. Это стало неожиданным и кардинальным изменением моей жизни.
У меня оказалась форма псориаза, которая встречается крайне редко. В моем случае высыпаниями покрыта исключительно левая сторона тела, правая же — абсолютно чистая.
Это событие заставило меня по-другому взглянуть на собственное тело. Я никогда не имела комплексов насчет собственной фигуры, но летом впервые ощутила дискомфорт, надевая короткие шорты. Мне хотелось спрятать все участки кожи, где есть следы псориаза. Вместо раздельных купальников выбирала закрытые.
Больше всего меня удручает, что болезнь останется на всю жизнь и ее проявления можно лишь притуплять. Но сейчас, спустя девять месяцев после случившегося, мне уже проще смотреть на себя в зеркало. Я стараюсь принимать новую себя и поддерживать свое здоровье, чтобы болезнь не обострялась с новой силой.
Саша Жакман
К своему счастью или несчастью, я очень люблю планировать. Причем это касается всего – от времени, отведенного на душ, до переноса тренировки на обеденный перерыв, если она «не помещается» на вечер. Казалось, я могу спланировать всю жизнь – так было до наступления 2020-го.
В январе сбылась большая мечта маленького человека: мой лучший друг решил жениться, и не на ком-то, а на мне. Главной проблемой казалось то, что не было денег ни на свадебное платье, ни на туфли, ни на белье. Подходил к концу последний год магистратуры, и я еще проходила стажировку, которая хоть и была оплачиваемой, но покрывала затраты только на аренду жилья и еду.
Мне повезло: жених, узнав о том, что я вынуждена отказаться от свадебного наряда, потому что не могу себе его позволить, оплатил все – и платье мечты с красивым вырезом на спине, и дорогого фотографа, который впоследствии не заретушировал прыщик на щеке мужа на всех свадебных фото, и даже поездку с родителями в Париж, где уже тогда туристы ходили в масках.
К концу января меня ожидала еще одна хорошая новость: после истечения контракта стажировки мне предложили работу, к которой я шла последние пять лет.
Надвигался День святого Валентина, но меня это не радовало из-за непрекращающихся болей в животе. Они преследовали меня по ночам, утрам, два раза на тренировках я падала в обморок. Я попросила мужа купить тест на беременность, а потом еще два – на всякий случай. Спойлер: они все оказались положительными.
Это было страшное время лично для меня: два врача рекомендовали аборт (малыш не был достаточно хорошо прикреплен), потом отправили на разговор с психологом, чтобы мне было легче решиться избавиться от плода. Там мне посоветовали подождать и не делать аборт, ведь ребенок все равно погибнет. И только третья гинекологиня выслушала все мои страхи и дала неделю на раздумья. Мы с мужем решили, что сохраним ребенка, только если нет никакой угрозы для моей жизни и самого плода.
Я помню, как приходила домой с работы, ложилась в ванную и разговаривала с животиком. Меня это успокаивало. Помню, как при очередном приступе боли, от которой хотелось выть, я плакала и просила малыша быть нежнее. И вот в начале марта мы пошли на УЗИ, где услышали первое сердцебиение малютки, и увидели, как за неделю малыш прикрепился ко всем стеночкам матки. Тогда еще можно было выходить на улицу. А через неделю ввели полный локдаун, и выйти без причины стало невозможно.
Казалось, должно начаться замечательное время – беременность. Хоть взаперти, но в безопасности. Однако моя босса, узнав о беременности, решила не предлагать постоянный контракт на работу, оправдывая свой поступок экономической ситуацией. Она сказала, что теперь может предложить только продлить стажировку на еще полгода – это означало, что я должна работать в полную силу на менеджерку, которая присваивает себе мои идеи и взваливает на меня всю свою работу.
Начальница, которая всеми силами якобы поддерживала феминизм, у которой есть двое детей, которая видела мою самоотдачу все это время, решила, что беременная я гожусь только в стажерки.
Сглотнув слезы и собрав волю в кулак, я отказалась. Через час начальница перезвонила и предложила контракт, но только на год и на полставки. Я согласилась. Как-никак, сессия была не за горами и мне еще нужно писать диплом. Уже позже я узнала, что на предложенный мне ранее постоянный контракт взяли парня.
Вскоре началось время тотальной изоляции и моего токсикоза – я могла есть только клубнику и видеться только с мужем (мы живем в Бельгии, и правила там строгие). Мало-помалу мы начали дистанционно рассказывать о моей беременности друзьям и близким. Я всегда представляла реакцию на такие новости, как в кино – объятия вперемешку со слезами. Но мы оказались один на один с экраном Zoom, который уже тогда успел поднадоесть.
Я была уверена, что такие новости призваны поднимать человеческий дух. Но после того, как делилась вестями о своей беременности, близкие и знакомые одна за другой отписывались от меня в соцсетях или удаляли из друзей.
В конце мая я узнала, что с моим обожаемым дедушкой случилась беда. Узнала об этом случайно: родители берегли меня, зная, что беременность и так протекает неспокойно. Деда проверяли по лучшим больницам моего провинциального города, но не могли найти причину болезни. В конце концов оказалось, что у него цирроз.
Я наивно полагала, что если мои родственники старшего поколения смогут уберечься от коронавируса, то им ничего не грозит. Правда, папа обнадежил, сказав, что с таким диагнозом и надлежащей диетой живут еще 10 лет.
Я успокоилась. Стала планировать поездки к дедушке, чтобы, сколько времени ни осталось бы, мы могли провести его вместе. А самой большой мечтой отныне стало, чтобы дедушка дождался правнучку. И, как полагается, на каждые увиденные мной на часах 11:11 я загадывала это желание.
Тем временем пришли результаты экзаменов, которые проходили онлайн, и оказалось, что из пяти я завалила один. Я сдала его на 9.5, но профессор округлил до 9, тогда как 10 является проходным баллом. Я пыталась оспорить оценку, но без толку. Университет работает в дистанционном режиме, и если раньше можно было достучаться в дверь декана, то сейчас письма могут просто игнорировать. Тогда я стала еще больше учиться, засиживаясь до полуночи над дипломом и учебниками после работы.
В июле мы взяли выходные, отпраздновали день рождения мужа, а утром следующего дня я позвонила маме. У нее были печальные новости: мой дедушка умер. Хотелось кричать и плакать, но я не могла. Так и молчала, уставившись в одну точку. Ужасно злилась, что он не дождался меня. До меня медленно стало доходить, что родители скрывали от меня правду о его состоянии, как от ребенка, хотя мне уже было 23. Но больше всего злилась на себя: за четыре дня до этого мне писала мама из села и предложила поговорить с дедушкой по телефону, но я уснула после анализов и не увидела это сообщение. Мама тогда сказала, мол, ничего, мы можем созвониться в следующий раз. Но следующий раз больше никогда не наступил.
Остаток лета прошел как в тумане: я много работала, чтобы заглушить боль потери, сдала диплом онлайн и так же пересдала экзамен. Нам ослабили меры – теперь можно было перемещаться по ЕС и встречаться с четырьмя людьми.
Моя гинекологиня запретила мне путешествия: слишком велик был риск рождения малышки до назначенного срока в связи с недавним стрессом. Мы с мужем все же сбежали из Брюсселя к морю, хоть и Северному. Тогда я поняла, что боль потери можно заглушить, чем-то постоянно себя занимая, но это помогает лишь на время. Вскоре я впервые пошла к психологу, понимая, что сама справиться не могу.
Наступил сентябрь – оказалось, что я оканчиваю магистратуру с отличием на девятом месяце беременности. Моя менеджерка вернулась из отпуска и завалила меня работой. Внезапно у меня пропал голос и появился кашель. Сказывалось как моральное, так и физическое истощение – ведь все 36 недель беременности я неустанно работала.
Съездив к доктору, узнала, что у меня бронхит. На работе дали две недели отгула, и тогда я впервые задышала, хоть и в маске. У нас вновь открыли магазины, и я начала ходить в книжный каждый день. Это была моя отдушина ровно до того момента, как пришлось вернуться на работу. Но уже через день я ушла в декрет – моя докторка боялась преэклампсии, которая угрожала жизни и моей, и дочери.
Книжный сменился мониторингом в больнице, у нас ввели комендантский час, и я больше всего боялась, что роды начнутся ночью, когда выходить на улицу будет нельзя. За время беременности, коронавируса и смерти дедушки поняла, что и я, и те, кого я люблю, – умрут. Мною овладевал животный страх перед родами, казалось, не успей мы доехать в больницу из-за комендантского часа, то я умру.
Поздно вечером 18 октября мы с мужем пересматривали американский сериал «Офис», и я так сильно смеялась над глупыми шутками Майкла Скотта, что у меня начались схватки. Вскоре мы приехали в больницу, где впоследствии я родила (оставаясь в маске) за 18 минут. Алиса появилась на свет в самый солнечный день октября после недели проливных дождей. И если раньше казалось, что я сильная, то сейчас каждый раз вспоминаю, как моя девочка боролась за свою жизнь в моем животе.
Подводить итоги сложно: за время пандемии я дала жизнь человеку, доказала в своей дипломной, что гибридная война на территории Украины существует, и получила степень магистра, но в это же время потеряла дедушку, почти год не видела родителей и не знаю, хочу ли я возвращаться на работу, которую мечтала получить последние пять лет.
В планер на 2021 год я добавлю лишь одну запись: показать родителям их первую внучку.
Валерия Кузмина
Предыдущие два года мы (я, муж и дочка, которой почти три года) практиковали зимовку в Майами. С поездки начинался и 2020-й, но если предыдущие два года в семье обсуждался вопрос об эмиграции, то теперь и я, и муж обходили эту тему. Я была категорически против. Четко ставили цель возвращаться домой и сразу брали билеты туда-обратно.
Прилетели в США 27 января, а вот улететь по билетам на 27 апреля не смогли. На тот момент обычных рейсов уже не было, все ждали специальные самолеты, которые вывозили «застрявших» людей.
К появлению этих рейсов мы немного переварили ситуацию, страх ушел и появился план действий. В Украине нас ждал небольшой интернет-магазин, который на тот момент мог прокормить только сотрудников.
В Штатах у нас уже был небольшой, но стабильный доход. Мы могли позаботиться о себе и сохранить рабочие места. Решили продлевать визу, но не нарушая миграционные законы, чтобы иметь возможность как вылететь, так и прилететь в любой момент. После консультации с юристом остановились на студенческой визе.
Помню лет пять назад приснился сон, что нужно сдавать диплом, – я проснулась в холодном поту со словами: «Слава богу, это лишь сон. Ни за что на свете!» И вот я будущая студентка.
Казалось, мы прошли все пять стадий принятия неизбежного. Четкого плана действий не было. Решили жить без плана. Без ожиданий. Дочке никогда больше не будет два, и мы никогда не сможем вернуться назад – дать ей тот опыт, знания, которые она могла упустить из-за карантина. В январе 2021-го ей исполнится три, в феврале карантину – год, а нам всем остается только гадать, когда это все утихнет.
Было и плохо, и страшно, но у нас двухлетка под боком – некогда грустить. Мы придумывали маленькие путешествия на каждые выходные, искали новые места/парки/пляжи/фермы, брали провизию и ехали, куда можно было доехать за день или два. В итоге наш период пандемии получился очень увлекательным.
В октябре по инициативе сотрудников остановили работу нашего интернет-магазина в Украине (а ему в 2020-м стукнуло 10 лет).
Мне никогда не хотелось жить в другой стране, опять быть студенткой, закрывать свое дело, но я счастлива! И спокойна. Мы перезагрузились, выдохнули и, похоже, начинаем набирать новые обороты.
