Говорим «наркоманы» и представляем людей, которые страдают от ломки под забором или выносят из дома все сбережения. Но наркопотребители ходят с нами в одни офисы и университеты, воспитывают детей. Школьники, которые пробуют «траву», офисные работники – любители экстази – и те, кто варят на кухне «винт», – все они в разной степени наркоманы. Какое-то время назад существовало мнение, что от «косяка» недалеко до «иглы». Но путь оказался куда сложнее, и не все собирались по нему идти.

Эксперт по наркополитике Альянса общественного здоровья Павел Скала говорит, что в последние годы все меньше людей переходят от неинъекционных веществ к инъекционным. Это индивидуально, зависит от конкретного человека и от обстоятельств. Раньше в клубах были популярны инъекционные наркотики, а сейчас – нет.

«Если наркотики доступны – велика вероятность, что тот, кто склонен к экспериментам, может перейти. Попробовав пиво, можно дойти до спирта, а можно остановиться на пиве», – говорит Павел Скала.

Психиатр, кандидат медицинских наук, глава правления Украинского института исследований политики общественного здоровья Сергей Дворяк объясняет, почему любители марихуаны вряд ли попробуют героин. Эти вещества по-разному влияют на организм.

«Стереотип «от травы до иглы» сложился из-за страхов и от незнания. Во-первых, люди не знают механизма влияния разных наркотиков. Во-вторых, есть первобытный страх: когда человек меняет сознание с помощью химического вещества, он как бы заключает «договор с дьяволом».

Небольшой рисерч по знакомым и малознакомым выявил широкий наркотический ассортимент. Кокаин стоит от 100 долларов за грамм, за экстази просят 400 гривен, “фен” – 300-350 гривен, пакет “травы” – около 200 гривен. А вот нормальных олдскульных «марок», говорят, в Украине нет.

Вводим запрос в гугле, например, «Киев соли» и сходу несколько сайтов. В столице распространенный прием – надписи на стенах: «фен/меф», «закладки Киев», «клад» и сайт или номер телефона. Для непосвященных эти надписи ничего не значат, на самом деле они предлагают амфетамин и мефедрон. «Закладки» или «клад» – название того же мефедрона.

Сложно подсчитать, сколько людей в стране употребляют наркотики. В статистике участвуют только те, кто стоит на учете, и чаще всего – это инъекционные наркоманы. Любители других веществ могут быть не похожи на торчков из фильмов-страшилок и не считают себя зависимыми. Где достают, почему употребляют и собираются ли отказываться – рассказывают сами потребители.

*Здесь и далее официальные данные отчета по наркотической ситуации в Украине, 2015 год.

Наркотики и зависимость – два слова, сбившихся в одну стойкую конструкцию. Кроме наркотического рабства потребителя ждут другие печальные последствия. Передозировка практически любого вещества может привести к смерти. У потребителей наркотиков проявляется расстройство психики и поведения. Даже от “травки” случаются бедтрипы.

Инъекционные наркотики приводят к заражению ВИЧ/гепатитом, если использовать нестерильные шприцы и тару. Потребители инъекционных наркотиков – самая большая группа риска по ВИЧ. В общественных организациях выдают шприцы, презервативы, информируют, где можно сдать тест, но среди опрошенных потребителей инъекционных наркотиков каждый пятый – ВИЧ-инфицирован. Половина из них не знали о своем статусе. Носителей гепатита С больше, чем ВИЧ. Тесты на гепатит платные и непопулярные, о своей болезни не знал каждый второй.

По словам психиатра Сергея Дворяка, побочные эффекты от рекреационных наркотиков (самый распространенный вид “социальных” наркотиков – см. наш Путеводитель) – редкость. В основном они связаны с составом – чаще производители смешивают разные препараты, а действующее вещество остается в небольшой доле.

«От ЛСД если и бывают побочные эффекты, то это эксклюзивные случаи. Страхи в обществе в отношении таких веществ невероятно преувеличены. Я работаю в наркологической практике больше 40 лет и ни разу не видел человека, который бы пришел ко мне и сказал: «Доктор, помогите, я страдаю от того, что употребляю экстази». Люди страдают, когда их задерживает полиция. То есть проблемы чаще связаны с контролем над веществами, а не с самими веществами. Но нет ни одного медицинского препарата, который не вызывал бы побочных эффектов».

Стимуляторы и галлюциногены действуют не так, как опиоиды. Психиатр Сергей Дворяк объясняет:

«Влияние зависит от того, первый ли раз вы употребляете или, к примеру, десятый. Играют роль и реакция конкретного человека, и толерантность к наркотику (организм привык, и видимых эффектов нет)».

Врачи и ученые во всем мире спорят о вреде психоактивных веществ, особенно в сравнении с алкоголем.

«Если мы ставим на весы неинъекционные наркотики и алкоголь, то алкоголь вреднее однозначно. Трава может навредить, но она менее опасна, чем даже табак»

Эксперт по наркополитике Павел Скала добавляет: – “Если говорить про экстази и ЛСД – любой стимулятор в большом количестве опасен. Особенно для людей, у которых есть патология. От марихуаны передозировки как таковой не бывает. От химических веществ риск передозировки больше. Люди, которые употребляют эпизодически или первый раз, не знают нормы. Неизвестно, в какой концентрации в наркотике активное вещество».

человек, у которых впервые диагностированы психические расстройства из-за употребления наркотиков, зарегистрированы в Украине в 2014 году.*

Зависимость от опиоидов – это хроническое заболевание. Психиатр, кандидат медицинских наук, глава правления Украинского института исследований политики общественного здоровья Сергей Дворяк говорит, что при приеме таких наркотиков происходят изменения в структуре мозга.

«В зависимость попасть может не каждый, – объясняет Сергей, – влияет генетика, воспитание, в какой среде человек рос, были ли у него психологические травмы и какая сейчас макросоциальная ситуация. Если есть перспективы развития, хорошая работа, образование – больше шансов не стать зависимым».

Почему люди пробуют сильные наркотики и кто попадает в зависимость, рассказывает эксперт по наркополитике Альянса общественного здоровья Павел Скала: «Неблагоприятное окружение, стресс, экономические проблемы и желание экспериментировать – эти факторы могут привести к инъекционному употреблению. Практически во всем мире употребляют наркотики в тюрьмах – это инкубаторы заболеваний и потребления психоактивных веществ».

В конце 90-х проблема наркомании захлестнула постсоветское пространство. Предотвратить болезнь проще, чем лечить, но профилактику проводили нехитрым способом. Социальные кампании «Скажи наркотикам нет» призывали встать на сторону трезвости. Образовательные лекции запугивали и запрещали даже смотреть в сторону психоактивных препаратов.

Меры профилактики для тех, кто в зоне риска, не изменились. С детьми из неблагополучных семей и детьми с улиц проводят профилактические беседы. Социальные работники рассказывают о последствиях приема наркотиков, предлагают услуги центров для ВИЧ-инфицированных, центров ресоциализации зависимых. Есть более ста негосударственных организаций, которые помогают людям с психическими расстройствами.

Павел Скала считает, что снизить популярность психотропных веществ – задача не из легких. Высока вероятность, что человек попробует наркотики в клубе, попав под влияние знакомых и друзей.

Профилактика употребления опиоидов – информировать о последствиях, но не запугивать, как сейчас это происходит. Например, принцип снижения вреда основан на том, что лучше не запрещать, а снижать негативные последствия от употребления. По этому принципу действует программа обмена шприцев, которая предотвращает распространение ВИЧ, или же программа заместительной метадоновой терапии, которая регулирует состояние зависимого и позволяет ему жить нормальной жизнью. Метод запрета наркотиков оказался ненадежным, поэтому специалисты во всем мире ищут новые подходы решения проблемы.

Борьба с наркотиками в нашей стране, как и в большинстве стран мира, основана на запретах и наказаниях. Уголовный кодекс запрещает организацию или содержание мест для незаконного употребления, изготовления наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов. Подделка документов на получение наркотиков также карается. Оборот денег от продажи считается преступлением.

Запрещены контрабанда, приготовление, приобретение, хранение, перевозка, пересылка, сбыт наркотиков и их прекурсоров (сырья). Сеять и выращивать растения вида мак снотворный, рода конопли – незаконно. Запрещены: кража, присвоение, вымогательство наркотических средств, оборудования для изготовления наркотических средств, психотропных веществ и их аналогов или овладение путем мошенничества или злоупотребления служебным положением и другие действия с таким оборудованием. Нельзя незаконно выдавать рецепты, незаконно вводить в организм другого человека наркотические средства, психотропные вещества или их аналоги, склонять к употреблению таких веществ. Посадить могут и за хранение наркотика без цели сбыта, если количество превышает определенный размер.

Если вас задержали с запрещенными веществами, размер которых превышает «небольшой», наступает уголовная ответственность. По законодательству небольшой размер – это до 5 грамм марихуаны, до 0,03 грамм кокаина, до 0,00001 грамм ЛСД, до 0,15 грамм экстази. В случае задержания, по некоторым данным, откупиться можно за 500 гривен для бывалых до 500-1000 долларов – все зависит от накротического вещества, объемов, личных связей с полицией  т.п.

В мире есть культура потребления алкоголя и табака. Производство и продажа контролируются, но не запрещаются. Профессор Девид Натт изучил влияние 20 наркотиков и отнес алкоголь к наиболее опасным веществам. Психиатр Сергей Дворяк считает, что традиции будут меняться.

«Я часто провожу параллель с такой вещью, как гомосексуализм. В начале ХХ века Оскар Уайльд сидел в тюрьме. А сегодня в британском парламенте люди откровенно говорят, что они геи, лесбиянки. Если мы проводим исследования и видим, что запрет приносит больше вреда, то это побуждает к смене традиций, – говорит Сергей. Важно, чтобы наркопотребители, пациенты программ заместительной терапии, умели отстаивать право на жизнь, которую они себе выбрали. Я не думаю, что большая разница: выйти на гей-парад, или на демонстрацию за легализацию марихуаны, или за то, чтобы перестать сажать людей, если в кармане нашли одну дозу».

По словам Сергея, иногда запрет только ухудшает ситуацию, больше пользы приносит информирование.

«Мне кажется, что ни законодатели, ни правительство не должны брать на себя слишком много. Нужно информировать. Основной инструмент правительства – это лом и замки. Все тоталитарные режимы строятся так: «Откуда моим подданным знать, что лучше. Я – король, я лучше знаю». Я не думаю, что это правильный подход».

Заранее сложно спрогнозировать, кто попадет в зависимость. Некоторые остановятся, попробовав один раз. Некоторые даже не попробуют – им страшно. Но нужно постепенно идти к снятию запретов.

«Я не говорю: «Откройте ворота и делайте, кто что хочет», – говорит Сергей Дворяк. – Я за то, чтобы это регулярно оценивалось, мониторилось, чтобы считали результаты, вносили изменения, снова считали. Наперед трудно сказать. Много зависит от образования, от воспитания, от экономической ситуации. Нужно оценивать ситуацию в комплексе, а не только демонизировать вещество. Вещество необязательно виновато. Борьба за нравственность часто ни к чему не приводит».

После распада Советского Союза в наши страны хлынул поток ранее запрещенных веществ – от ирландского виски до колумбийского кокаина. Однако у правительства были проблемы поважнее. Строили новую страну и не заметили, как наркотики вошли в нашу жизнь. Как в сказке о Синей Бороде, нам сказали: «Вот тебе связка ключей, но только одну-единственную комнату не открывай». Но мы открыли. Возможно, нужно было сразу сказать, что за дверью.

Для нашего общества наркоманы – это преступники, а не пациенты. Следовательно, их нужно наказывать, а не лечить. Поэтому к заместительной терапии относятся настороженно, а реабилитационные центры с лжелечением продолжают зарабатывать деньги.

Реклама реабилитационных центров обещает вылечить от наркозависимости навсегда. Эксперт по наркополитике Павел Скала говорит, что не все центры эффективны. Например, методика «12 шагов» проверена, ее используют сообщества анонимных наркоманов и алкоголиков на Западе и некоторые центры реабилитации в Украине. Однако эффективность реабилитационных программ всего 25%.

По словам психиатра Сергея Дворяка, такие программы действуют за счет психологической поддержки. Зависимость не всегда ведет к зависимому поведению, но она не исчезает. Например, в программе «12 шагов» появляется зависимость от группы, постоянных встреч. Наркоман сначала пытается справиться сам, если не получается – обращается в разные центры, а к заместительной терапии приходит в последнюю очередь.

Реабилитационные центры на базе религиозных организаций работают по принципу гипноза и НЛП. По словам Павла Скалы, такие практики ненаучные и могут вредить пациенту. Еще один вид реабилитации и вовсе опасен для зависимых и их родственников.

«В России и у нас распространены реабилитационные центры из двух компонентов: сам центр и так называемые мотивационные дома, – рассказывает Павел. – Наркозависимый попадает под психологический прессинг и физическое насилие: его кидают в яму, не дают есть, на шею вешают автомобильные шины. За каждую провинность бьют или заставляют заниматься физическими упражнениями. Это унижение человеческого достоинства, психологическая травма. Иногда пациент на какое-то время может перестать употреблять. По возвращении многие получают передозировку – распространенное явление после тюрьмы или таких центров».

«Это конторы по выкачиванию денег. Там работают серьезные специалисты, которые воздействуют не только на пациентов, но и на родственников, используя маркетинговые подходы».

«Наркозависимость – это хроническое заболевание, – говорит эксперт по наркополитике Павел Скала. – При заместительной терапии человек получает легальное вещество (препарат метадон. – прим. DIVOCHE.MEDIA) под присмотром врача. Он восполняет потребность в опиоидах. Препарат принимается не инъекционно, поэтому нет «прихода». Заместительная терапия работает только для тех, кто зависит от опиоидов».

Заместительная терапия – эффективный метод контролировать наркозависимость. Она может продолжаться всю жизнь, а можно пройти детокс и уйти в ремиссию – то есть оставаться зависимым, но не употреблять опиоиды. Однако к минимальным дозам привыкают годами. В Украине заместительная терапия действует с 2004 года. Есть около 175 центров, где можно получить терапию. Список учреждений можно найти на сайте Украинского центра контроля над социально опасными заболеваниями. Заместительная терапия бесплатна.

В некоторых странах, в том числе в соседней России, заместительная терапия запрещена. Про причины запрета и проблемы рассказывает психиатр, кандидат медицинских наук, глава правления Украинского института исследований политики общественного здоровья Сергей Дворяк:

«Основания для запрета религиозные и традиционные. А для контролирующих служб это золотое дно. Через них проходит незаконный трафик. Это их территория, полукриминальный бизнес».

Врачи, которые практикуют заместительную терапию, не получают выгод. Когда речь идет о здоровье общества, а не здоровье конкретного человека, ситуация усложняется. Поэтому врачи не любят заместительную терапию.

«У нас слабый сектор гражданского здравоохранения, – говорит Сергей Дворяк, – врачи ориентированы на индивидуальное лечение. Пришел больной – ты его лечишь, он тебя благодарит. Когда нужно лечить популяцию, кто должен платить? – Государство. Что у нас государство платит врачам? – 80-120 долларов в месяц. Кто будет за эти деньги напрягаться? Заместительная терапия повышает качество жизни больного, но ухудшает качество жизни медперсонала. Большинство врачей не читают по-английски, ходят на сайты российские и там узнают, как метадон отравляет жизни и разрушает духовные скрепы».

пунктов (кроме временно оккупированной АР Крым) в Украине обеспечили заместительную терапию пациентамв 2014 году.

Некоторые запрещенные вещества нельзя отнести к наркотикам ни по составу, ни по влиянию на организм. Их употребляют от случая к случаю, они не вызывают сильную зависимость. Стимуляторы и галлюциногены изменяют сознание и влияют на здоровье. А потребители таких веществ рискуют получить передозировку и проблемы с законом. Передозировка некоторых веществ может привести к смерти.

принимают кокаин из обещего числа наркопотребителей по результатам отчета.*

наркозависимых употребляют каннабиноиды.

составляет доля потребителей марихуаны среди наркозависимых потребителей с расстройствами психики и поведения.*

Самые популярные галлюциногены – синтетический ЛСД и сальвия («шалфей предсказателей»). Из кактуса пейот синтезируется галлюциноген мескалин.

из всех наркозависимых потребляют галлюциногены.*

*Здесь и далее официальные данные отчета по наркотической ситуации в Украине, 2015 год.