Когда-то Оксана писала нам тексты, а сейчас она – хозяйка бара. Лучшего в городе, конечно. Как у нее это все получилось, и главное – зачем, Оксана рассказывает нам.
Когда-то я пыталась вычислить, сколько же их было у меня на самом деле. Не мужиков, нет. Профессий. Год назад насчитала около десяти. В данном случае, профессией попрошу считать все, что приносило мне РЕАЛЬНЫЕ деньги за выполнение любой РЕАЛЬНОЙ работы.
Свои первые кровные заработала лет в 17, когда с помощью африканского мейк-апа мне удавалось убедить заказчиков, что мне вот-вот за третий десяток перевалит. Единственное, что я умела делать плюс-минус профессионально – чесать языком. Долго, весело, а главное – уверенно. В детстве мне ровно так и предрекали. «Оксанка, мол, у нас – вылитый тамада». Но купидон со всеми его стрелами и караваями мне очень быстро надоел. Брачующихся мой юный нрав выдержал месяцев семь, не больше. А дальше меня понесло.
Сначала на ТВ, потом в Индию, США, где я набивала руку на своих первых капучино, которые, скорее всего, зачастую были латте. Потом я была моделью (ха-ха). Фотографом (тройное ха), фитнес-тренером и учителем английского языка. Для тайских детей, но who cares. Я искала себя везде и всюду. Не потому, что что-то не нравилось. А потому, что нравилось ВСЕ.
Я никогда не бредила своим баром. Не было у меня этой «популярной» (как оказалось) мечты. Просто однажды я попала в чуднОй (во всех смыслах) барчик в Крыму, где ребята играли на барабанах, а я танцевала до рассвета. А потом еще и еще. Он повлиял на меня настолько сильно, что домой я вернулась уже совершенно другим человеком. Тогда, сидя голой попой в песке, я сама себе поклялась, что когда-нибудь создам нечто подобное. Уютный, НАСТОЯЩИЙ бар, с музыкой и слезами. С катарсисом и морем любви. И если хоть одной девочке в этом мире он поможет так, как помог мне этот сколоченный из досок крымский бар, я буду считать свою жизнь не напрасной.
Когда мне говорят, что в Киеве много баров, я теряюсь, правда. Мне вот с друзьями вечно некуда пойти. Да, есть от 5 до 10 мест, которые «на слуху» и «в почете». Но этого катастрофически мало для мегаполиса. Я мечтаю, что в Киеве когда-нибудь будет своя улица баров. А лучше две. И, пожалуйста, не только лофт.
Когда мы начали ремонт, только ленивый не покрутил пальцем у виска. И стар, и млад наперебой кричали «Караул! Кризис! Вас засосет!». Я плохо понимаю, что на практике означает кризис. Нет, я умею считать деньги и знаю, что такое курс доллара. Но воспринимаю это как данность. Вот есть в задачке ДАНО. И Марья Ивановна его не изменит. Значит, нужно решать. И мы решали как могли. Буквально на ощупь.
Я знаю, людям куда легче думать, мол, бар мне подарил папа, и « был бы у меня такой папа, да я бы». Не буду отрицать – часть денег (а точнее – 40%) мы действительно взяли взаймы у отца. Предварительно расписав ему пятидесятистраничный финансовый план с рисками и, на секундочку, возвратом инвестиций. Большая же часть денег была потрачена из наших личных сбережений. Нет, мы не грабили банки. Мы всего лишь закатили свадьбу на сотню человек. В конвертах собрали около 10 тысяч долларов. Это и был наш стартовый капитал.
Мне по сей день снятся жуткие сны, в которых я сижу за пустой барной стойкой и жду посетителей. А их все нет и нет. Но потом я приезжаю в свой бар, где мне буквально НЕГДЕ сесть. И успокаиваюсь. Конечно, было страшно, что никто не поймет. Потому что мы делали что-то совершенно другое. Одно дело пойти по протоптанной дорожке, сделать то, что в любом случае будет успешным. Закатить лофтик, поставить диджейский пульт и попросить лидеров мнений запостить няшный отзыв о нас. Это что-то сродни маленькому черному платью – беспроигрышный вариант. Но нам хотелось чего-то нового. Яркого, цветного, живого. Без пиара и нарочитой рекламы. А новое – это всегда риски.
Помещение мы искали дня три, не больше. Мы точно знали, что хотим район Золотых Ворот. В идеале – Ярославов Вал. Мне кажется, этот район – совершенно отдельный мир. Но это сложно запихнуть в адекватное «почему». Как только я увидела вывеску АРЕНДА в маленьком полуподвальном помещении, я сразу поняла – это ОНО. А когда мы узнали, что по слухам в этом здании когда-то был бордель, – сомнений не осталось. Разве может быть плохая энергетика у храма любви?
Ремонт я вспоминаю с ужасом. А точнее, пытаюсь забыть. За те три месяца я потеряла килограмм пять (а их и до этого было не так-то много), знала поименно кассиров почти всех 49 касс “Эпицентра”, и прокачала скилл в деревообработке до уровня «уверенный пользователь». Многое мы делали своими руками. Не потому, что денег жалко было. А потому, что для нас это было очень важно.
Большинство вещей в баре – из моей домашней коллекции. Книг, картин, статуэток. Годами я собирала по крупицам вещи из разных стран, привозила диковинные музыкальные инструменты, коллекционировала рюмки, шаталась по барахолкам. Я часто задавала себе вопрос ЗАЧЕМ. Вот зачем я это все собираю? Когда мы подписали договор об аренде, я, наконец, выдохнула. Друзья говорят бар – это моя квартира. В увеличенном масштабе. Теперь у меня другие проблемы – дома у меня не осталось даже стульев. Нужно срочно начинать новый проект.
Я, правда, верю в то, что ко мне все приходит в нужный момент. И когда я его форсирую – ничего, ровным счетом ничего, не получится. Так было и с командой. Поиски нужных людей я начала вместе со строительством, а по итогу, команда набралась буквально за ДВА ДНЯ до открытия. Зато это были не случайные ребята. Каждый из них – это прямое попадание в десяточку. За три месяца у нас произошли изменения в команде-семье. Но у каждого – свой путь. И мы вместе ровно столько, сколько нужно каждому из нас.
Когда мне говорят, что мы успешные, популярные, что к нам ходят «звезды» – я этого всего не слышу. Врожденный перфекционист во мне кричит «МАЛО! Оксана, давай еще. Вкуснее, веселее, КРАСИВЕЕ». Мне кажется, сейчас еще очень рано говорить о результатах. Но то, что нам приходится каждую неделю докупать стулья, строить новые стойки и расширяться, наверное, о чем-то говорит. Секретов нет никаких, не ждите. Просто мы делаем все так, чтобы нравилось самим. Пить, кушать, слушать. Играть и танцевать. А еще Киев, мне кажется, чуточку утопает в снобизме. А у нас при входе антисноб-радар.
Есть люди, которых я вижу в баре КАЖДЫЙ день с первых дней открытия. Вот буквально, не метафорично. Иногда, если уж откровенно, сама себе задаю вопрос «ЧТО ВЫ ЗДЕСЬ ДЕЛАЕТЕ КАЖДЫЙ БОЖИЙ ДЕНЬ? Но меня это, конечно, радует. Они говорят, что приходят на ПЛЯG тогда, когда хочется домой, но не хочется домой. Это мое любимое сравнение.
С коктейлями у меня отдельные, очень напряженные отношения. На проработках я максимально избирательна и придирчива. Мы старались отойти от «столичной классики». Нет, мы, конечно, сделаем old fashioned и boulevardier, но, в самом деле – ДОКОЛЕ? Из принципиального – мы не наливаем водку (это просто НЕ ВКУСНО), не используем никакие соки в коктейлях (кроме фрешей), табу на сиропы, концентраты и красители. Стараемся по максимуму готовить на натуральных и качественных ингредиентах, а еще делаем ставку на сезонность. Меню у нас меняется едва ли не каждую неделю, потому что нам скучно и чешутся руки творить.
Через месяц после открытия я уже кричала «НАДОЕЛО». Поэтому у нас так часто меняется мебель в баре. А если серьезно, у меня, конечно, есть идея дальнейшего созидания. Куда более масштабная, и, возможно, уже не в Украине. Но пока мне нужно выдохнуть. Много и долго выдыхать. И менять, менять, менять. Не хочется, чтобы бар остановился в развитии. Он ведь еще маленький, но уже живой ОРГАНИЗМ.
